Самоуправляемый народ и собственность

  Я один из тех, присутствовавших на Оргкомитете КС ИГ «Новые коммунисты», кто признался в том, что не понимает, что такое самоуправляемый народ. Потому что для этого надо определиться для начала с двумя понятиями: самоуправление и народ. Причем, сначала с каждым из них отдельно, и только потом в их связи друг с другом. И это тема, как я считаю очень серьезная. Ибо эти понятия во многом основополагающие.

  Если брать понятие самоуправления с формальной стороны, то, если рассматриваемое государство реально суверенное, то оно и самоуправляемое, ибо оно не управляется никем извне. А раз оно не управляется извне, значит, государство управляется самими его гражданами, вкупе составляющих народ, в том числе путем выборов властных должностных лиц и наделения их со стороны народа соответствующими государственными властными полномочиями, которые прописаны в Основном Законе страны.

  То есть, по крайней мере, формально любое суверенное государство является самоуправляемым. Ведь, в конце концов, не инопланетяне же им управляют? Кстати, на подобную понятийную коллизию, насколько я помню, другими словами указал на последнем заседании Оргкомитета и Валерий Иванович Пунтус. А кем государство самоуправляется? Народом. Он же выбирает себе Президента и депутатов.

  Мне могут резонно заметить: чего вы все талдычите о государстве, когда речь идет о самоуправлении  как общественном институте. Но дело в том, (и здесь я расхожусь даже с Новыми левыми, о чем они знают, а тем паче с другими левыми), что мы в нашей политэкономической группе «Собственность для всех» не отделяем и не отделяли с самого начала государство от общества. Разговор о понятии государства я считаю актуальным в связи с вопросом о собственности, ибо есть такой всеми признаваемый термин, как государственная собственность.

  Мы считаем, что государство есть форма организации общества в целом, устроенного или, как любят говорить иногда, структурированного так, что внутри общества формируется по той или иной схеме государственный аппарат (во главе с высшей властью), который плохо ли (как в России), хорошо ли управляет делами всего общества, даже если государство классовое. То есть государство и государственный аппарат во главе с государственной властью - для нас понятия не совпадающие, не тождественные. Они отличаются друг от друга, прежде всего, так, как целое отличается отчасти целого.

   И, как это не покажется странным, Ф. Энгельс, если внимательно присмотреться, в своей книге «Происхождение семьи, частной собственности и государства» характеризовал государство не как коллективного Людовика XIV, но именно как целое и целостное образование. Для большей наглядности беру три цитаты из этого классического труда по работе Ленина «Государство и революция» в переводе с немецкого самого Ленина, который это специально отметил.

  Вот одна из ленинских цитат Ф. Энгельса: -  «По сравнению со старой гентильной (родовой или клановой) организацией - пишет Энгельс - государство отличается, во-первых, разделением подданных государства по территориальным делениям».  (Здесь и далее выделение мое - Ч.)

  Лично я воспринимаю это так, что Ф. Энгельс здесь говорит о смене формы организации общества в целом с родовой или клановой на государственную. И смена эта сопровождается, в частности, появлением деления подданных государства по территориям внутри государственных границ. На мой взгляд, об этом говорит вся лексика, грамматика и семантика процитированного Лениным положением Ф. Энгельса.

  Далее Ф. Энгельс пишет: - «Вторая отличительная черта - учреждение общественной власти, которая уже не совпадает непосредственно с населением, организующим самое «себя как вооруженная сила». Это особая общественная власть необходима потому, что самодействующая вооруженная организация населения сделалась невозможной со времени раскола общества на классы…».

 И продолжает: - «Эта общественная власть существует в каждом государстве.Она состоит не только из вооруженных людей, но и из вещественных придатков, тюрем и других принудительных учреждений всякого рода, которые были неизвестны родовому (клановому) устройству общества» (конец цитаты).

  Итак, здесь Энгельс, на мой взгляд, совершенно явным образом притом, как само собой разумеющееся, отличает понятие общественной власти от понятия государства. Государство у него - целостная форма организации общества, в рамках которого создается его особая часть - общественная власть, хоть и ставящая себя над обществом и включающая в свой состав вооруженных людей, имеющих в своем распоряжении инструменты принуждения и подавления - тюрьмы и прочее. Не знаю как у кого, а у меня на этот счет сомнений нет.

     То, что Энгельс четко различал понятия общественной (государственной) власти (а шире, госаппарата) и государства, подтверждает также цитируемое Лениным положение Энгельса: - «Общественная власть усиливается по мере того, как обостряются классовые противоречия внутри государства, и по мере того, как соприкасающиеся между собой государства (ну, не госаппараты же! - Ч.) становятся больше и населённее».

  Не знаю, что еще нужно, чтобы признать четкость и недвусмысленность различения Ф. Энгельсом понятий государства и государственной власти (заодно и аппарата насилия, а также госаппарата вообще). Как мне представляется, безупречная логико-философская выучка, культура и строгость мышления Ф. Энгельса, не позволила ему игнорировать это различие или замазывать его.

  А поскольку эта книга Ф. Энгельса, насколько мне известно, вышла с полного одобрения К. Маркса (без этого она бы не появилась на свет), то, смею предположить, что взгляды Маркса и Энгельса на сущность понятия государства к этому периоду проделали, будем говорить, определенную эволюцию в сторону их уточнения. Хотя предвижу, что будет много желающих с этим поспорить.

  Я исхожу также из того, что не должно быть двойного, точнее, двусмысленного толкования столь важного понятия. Либо государство - форма организации общества, либо это - госаппарат, на чем сходится подавляющее большинство, что марксистов, что антимарксистов, либералов, консерваторов, националистов и пр.

  Удивительно трогательное единство взглядов, не правда ли? Однако в последнем варианте («государство» тождественно равно «госаппарат») сразу появляется и повисает в воздухе проблема: а как тогда называть общество, имеющее в своем составе госаппарат во главе с государственной властью, если государством называть его нельзя? Или можно, если очень хочется?

  Если мне кто-нибудь скажет, что в двойном толковании понятия государства ничего страшного нет, что в этом якобы скрывается некое диалектическое противоречие, позволю себе с этим не согласиться категорически. Иначе под это можно подвести любую двусмысленность.

  Мало того, что такая двойственность вредит, как я считаю, теоретически, она не позволяет эффективно бороться с тем же всевластием чиновников за то же самое общественное самоуправление, что на территориях, что на предприятиях. Ведь мы сами, таким образом, даем чиновникам оправдание их произволу. Раз они - государство (что они с энтузиазмом воспринимают), то им легко выдавать свой интерес за государственный, играя на этой путанице.

  Кроме того, это порождает бессмысленное и, думаю,  политически вредное противопоставление государства обществу, и наоборот. Ведь всем, хотя бы интуитивно понятно, что государственной форме организации общества альтернативой, по крайней мере, на обозримое будущее может служить лишь первобытная дикость, а значит, и война всех против всех.

  Самое несовершенное государство все же лучше чем его распад на воюющие меж собой банды, племена, кланы, которых ждет одна участь: быть поглощенными, а то и уничтоженными другими сильными государствами. Прежняя охраняемая территория становится беззащитной перед кем угодно. Распад любого государства - это распад еще одной цивилизации, ее уничтожение.

  Значит, обществу надо стремиться совершенствовать систему государственного управления, а не опрокидывать ее, не имея ничего взамен и не предлагая продуманную альтернативу, а, бросаясь из крайности в крайность, как сейчас происходит в Египте, например. Либо предлагая, как исламисты, отжившие реакционные системы управления государством, а то и догосударственные формы под знаменем возвращения к истокам, в чем любят поупражняться, скажем, наши язычники-славяне. Общественное самоуправление можно, как мне представляется, развивать только в рамках сильного государства, причем, при его поддержке. Мне кажется, что об этом не следует забывать ни на минуту.

  Кстати, если мы признаем государство как цивилизованную форму жизни и развития общества, то и понятие государственной собственности приобретает совершенно иное - вполне здравое содержание. Теперь это уже не собственность госаппарата, то есть корпорации чиновников, что признавать было бы безумием, на мой взгляд. Государственная собственность  - это собственность всего общества, всего народа, отданное в управление государственной власти. Не лучший вариант, конечно, но все же более-менее приемлемый.

  Причем, управлять государственной собственностью власть, а по ее поручению и весь госаппарат (теми или иными ее частями) могут и тогда, когда ее совладельцами являются граждане страны, делегирующие им это право управления на определенных условиях. И, уж коли мы говорим о народе как единстве собственников-совладельцев страны, то такое единство может сложиться только в рамках государственного единства. А, совершенствование системы государственного управления должно, думается, идти по пути совершенствования и усиления защиты прав собственности и жизни граждан.

  И напоминаю, что, признавшись в непонимании термина «самоуправляемый народ», я в то же время заметил, что принцип долевого совладения или персонализма является очень хорошей реальной основой местного самоуправления. Ведь именно местные жители как одни из всех собственников-совладельцев российской земли, должны иметь право сдавать в аренду земельные участки там, где они живут. И это, на мой взгляд, очень неплохо согласуется с тезисом В.С. Петрухина о том, что не может быть собственности без самоуправления собственников, а самоуправления - вне собственности.

  А еще охраняемое государственной властью, да и всеми гражданами совладение землей и природными ресурсами, да и вообще всем потенциалом системы жизнеобеспечения государства создает мощные предпосылки для единения членов общества. Потенциалом системы жизнеобеспечения страны мы называем то, что в рамках экономического персонализма определено как общественный сектор экономики. Мы считаем, что именно в обеспечении жизни общества и его членов заключается главная функция общественного (государственного) сектора экономики.

***

  Теперь о понятии «народ», как мы его понимаем. Мы считаем, что народ более конструктивно рассматривать как неразрывное единство прошлых, настоящих и будущих поколений, обеспечивающее неуклонное развитие данной цивилизации. Настоящее поколение должно сохранить и преумножить, то, что оставили нам предки (увы, это было нарушено из-за распада СССР и смены строя), и передать этот увеличенный потенциал будущим поколениям. Сегодня это представляется проблематичным, но к этому, тем не менее, надо стремиться. Склонен считать, что именно это делает народ народом, если можно так выразиться, нарастающим родом.

  А такой взгляд на сущность понятия народа предполагает, как мы склонны считать, что народом стоит называть, скажем, не одно только бедное большинство населения, а совокупность всех граждан государства, в том числе и те 10-15 процентов богатеев, о которых сказал Петрухин. Как остроумно заметил Б. Ихлов, буржуи (и их верхушка - олигархи) не киберы же. И не с туманности Андромеды, добавлю я.

  Мне могут резонно заметить, что эти формально граждане России давно уже таковыми себя не ощущают. Они уже внутренне эмигрировали, а кто эмигрировал реально. К тому же там живут их дети и внуки, там у них недвижимость, а Россия для них лишь источник доходов, дойная корова. Тогда новой власти придется перед такими гражданами ставить вопрос: - Вы с кем господа? Определитесь, пожалуйста.

  Вы признаете себя частью российского народа со всеми вытекающими или предпочитаете эмигрировать? Но эмигрировать вы сможете, только вернув то, что вам не положено. Доить нас уже у вас не получится. Хотя Маркс как-то предлагал «откупиться от этой банды». Но гнать их в шею сразу я бы не стал, не поставив перед ними этот вопрос.

***

   И, наконец, о проблеме собственности. Сначала позвольте предложить вашему вниманию ту формулировку понятия собственности, которая утвердилась в нашей группе «Собственность для всех». А именно: собственность, как общественный институт, есть система распределения властных полномочий (прав) между субъектами собственности по управлению объектами собственности (принятию решений по ним). Мы считаем, что это определение развивает и конкретизирует мысль Маркса о том, что за понятием собственности стоят отношения между людьми.

  Как можно видеть, в части указания на субъекты и объекты собственности никаких расхождений с Пунтусом В.И. и другими товарищами у нас нет. Нет также возражений по части классификации форм собственности по субъектам: единоличная, коллективная и общественная формы собственности.

  Что, между прочим, совпадает с гегелевской триадой: единичное, особенное и всеобщее, чему один из ведущих советских философов Э.В. Ильенков уделял большое внимание. Правда, мы считаем, что лучше говорить не о коллективной и общественной собственности, а о совместной долевой (персонализированной) собственности либо в рамках коллектива, либо в рамках всего общества.

 В том, чтобы часть коллективной и общественной собственности принадлежала в целом соответственно только коллективу или обществу, а в отдельности вообще никому, с этим я согласиться не могу. Тут я с В.И. Пунтусом расхожусь, как и другие товарищи. Ссылка Валерия Ивановича на то, что коллективная и общественная долевая (персонализированная) собственность могут порождать коррупцию, мне лично непонятна.

  Я-то как раз всегда считал, что наличие совладельцев коллективной или общественной собственности, наоборот, служит надежным препятствием чьим-либо коррупционным устремлениям. Ведь при этом каждый совладелец кровно заинтересован в сохранности и росте величины своей доли, и все могут жестко контролировать друг друга, тем более что динамика абсолютной величины долей должна отражаться на именных счетах совладельцев. И где тут место для коррупции?

  А вот абсолютная неделимость общественной собственности как раз может порождать и порождала-таки, да и сегодня порождает желание чиновников распоряжаться ею в свою пользу под разными благовидными предлогами. А манипуляции, точнее махинации с огромными, сулящими большущую прибыль кусками общественной собственности, не имея в руках соответствующей информации, очень трудно контролировать снизу.

  И народный контроль остается в этом случае, как я считаю, благим пожеланием. А вот динамика изменений именных счетов может достаточно адекватно отражать реальные подвижки в использовании собственности, принадлежащей всему обществу. К тому же долевая (персонализированная) общественная и коллективная собственность есть существенный шаг к реализации мечты передовых мыслителей всех времен о гармоничном сочетании личных и общественных интересов.

  Кроме того, мы считаем, что не менее важна классификация объектов собственности. Например, выделение таких объектов общественной собственности, которые по определению не могут и не должны никому принадлежать персонально либо узкой группе граждан. И это, думается, должно быть закреплено в законе. Прежде всего, это земля, включая акватории, леса, месторождения, шельфы и т.д. Никакой персональной, узкогрупповой и корпоративной собственности на такие объекты! Только совместная равнодолевая собственность.

  А еще мы предлагаем рассмотреть деление объектов на материальные и идеальные. И здесь могут открыться интересные вещи. Это можно связать и с такой проблемой как соотношение права собственности на средства производства и прав собственности на производимый этими средствами продукт. Думаю, мои рассуждения на этот счет многим покажутся очень спорными и необычными, но не сказать об этом я тоже не могу.

  Оказывается, понятие предприятия тоже можно толковать по-разному. Мы привыкли, что предприятие - это что-то с промышленными зданиями, трубами, конвейером или химической аппаратурой или комплекс помещений с товарами на продажу. Однако и любая фирма, оказывающая какие-либо не материальные услуги, тоже предприятие. Поэтому, очень похоже, что предприятие - это информационно-организационная система по управлению процессом производства, в чем ты тот ни заключался, и что бы ни производилось, в том числе финансовые, юридические, консультационные и прочие услуги.

  То есть, предприятие - это, скорее всего, идеальный объект собственности, не содержащий ни атома материи или вещества. И предприниматель - хозяин предприятия является собственником системы управления производством как идеальным объектом. При этом он может быть еще и собственником средств производства, но это уже другая его функция - не управленческая, а пассивная функция вкладчика капитала предприятия или инвестора.

  Но командует предприниматель не как собственник средств производства, а именно как собственник такого объекта как система управления предприятием. Точнее, должен бы командовать, если бы не такой вредный даже для буржуазного общества анахронизм, который называется правилом контрольного пакета. Потому что  управление производством и деятельность по скупке большей части имущества предприятия с целью захвата рычагов управления предприятием - функции, не имеющие между собой ничего общего.

  Что из этого может следовать? Нетрудно представить себе такой случай, когда предприниматель вовсе не является собственником средств производства. Ими являются либо внешние предприятию инвесторы, и (или) кредиторы, на чьи ссуды куплены, скажем, сырье и материалы, комплектующие. В общем, оборотный капитал. И, кстати, собственниками средств производства могут быть и сами работники предприятия, как обладатели некоторого количества акций.

  Но это отнюдь не может помешать предпринимателю произвести продукцию, да еще и получить с этого прибыль (прибавочную стоимость). При правильном ведении производственного процесса, включая реализацию продукции, она, как мы убеждены, останется после расчетов с инвесторами, кредиторами и персоналом предприятия.

  А предприниматель в этом случае станет собственником отнюдь не всей прибавочной стоимости, а лишь ее части в виде предпринимательского дохода. Остальное должны получить инвесторы, кредиторы и сотрудники предприятия. По крайней мере, те сотрудники, кто имеет акции предприятия. Вполне реализуемая ситуация. И где тут главенствующая роль собственника средств производства?

  На сегодняшний день она чисто искусственная из-за странного имущественного ценза в виде правила контрольного пакета, на мой взгляд, ничем не оправданного. Пережиток далекого прошлого, не более того. Да еще способствующий захвату успешно работающих предприятий всякими мошенниками, которые, пользуясь этим, грабят захваченные ими активы, разоряя предприятие. Это даже нашло свое отражение в художественном творчестве, например, в американском фильме «Красотка». А уж в нынешней России это приняло характер эпидемии, и не в кино, а в наших нерадостных реалиях.

  Поэтому, с моей точки зрения, нужен не специальный закон, запрещающий собственнику средств производства присваивать и распределять прибавочный продукт, как ему заблагорассудится. Нужно запретить правило контрольного пакета и принять закон о распределении прибавочной стоимости согласно вкладу каждого участника производственного процесса в результат работы того или иного предприятия.

  Любой вклад (трудовой, материальный, интеллектуальный, просто информационный и т.д.) можно представить как долю капитала предприятия и распределять прибавочную стоимость пропорционально этой доле. И это, как мы считаем, вполне справедливый и разумный критерий неэксплуататорского распределения прибавочной стоимости.

  Правда, это далеко не просто, но подходы уже нащупываются. Исходную общую формулу можно представить так: DK1/K1 = Dk2/K2 … = Dki/Ki… =  Dk/K, где Dk1, DK2,…DKi– доли участников производства в прибавочной стоимости, K1, K2, …, Ki– доли участников в суммарном капитале предприятия, DK– размер прибавочной стоимости, K– размер капитала предприятия.

 Алгоритм расчетов вкладов и практики приближения к такому распределению - тема для отдельного обсуждения. Сейчас обсуждать ее нет смысла, так как сама идея может выглядеть для многих очень спорной и еще не обсуждалась.

  Прошу меня извинить за то, что расширил тематику обсуждения. Но мне все затронутые здесь мною вопросы представляются тесно взаимосвязанными.